ЦФА в России к 2025 году окончательно закрепились как один из ключевых инструментов «экономики будущего» в официальной риторике. Центральный банк и профильные министерства называют их важнейшим каналом привлечения инвестиций в инфраструктурные проекты, реальный сектор и экспортно‑ориентированный бизнес. В отличие от классических криптовалют, ЦФА жестко привязаны к эмитентам и платформам, поднадзорны российскому праву и не претендуют на роль альтернативных денег — это токенизированные права требования, облигации, доли, обеспеченные конкретными активами. Для государства плюс в том, что блокчейн‑прозрачность сочетается с полным контролем над оборотом, для бизнеса — в потенциальном удешевлении и ускорении привлечения капитала.
Проблема — в ликвидности и восприятии. Несмотря на резкий рост рынка, ЦФА пока остаются инструментом для ограниченного круга инвесторов, а их вторичное обращение уступает по динамике как классическим облигациям, так и глобальным криптоактивам. Эксперты указывают на ряд рисков: зависимость от одной юрисдикции, неопределенность с кроссбордерным признанием прав, концентрацию эмитентов и операторов. Тем не менее, если тренд на токенизацию продолжится, ЦФА могут стать важным промежуточным звеном между локальной финансовой системой и глобальными ончейн‑рынками: через них возможно появление гибридных продуктов, где часть рисков и инфраструктуры лежит в регулируемом контуре, а часть — в открытом блокчейне.
Проблема — в ликвидности и восприятии. Несмотря на резкий рост рынка, ЦФА пока остаются инструментом для ограниченного круга инвесторов, а их вторичное обращение уступает по динамике как классическим облигациям, так и глобальным криптоактивам. Эксперты указывают на ряд рисков: зависимость от одной юрисдикции, неопределенность с кроссбордерным признанием прав, концентрацию эмитентов и операторов. Тем не менее, если тренд на токенизацию продолжится, ЦФА могут стать важным промежуточным звеном между локальной финансовой системой и глобальными ончейн‑рынками: через них возможно появление гибридных продуктов, где часть рисков и инфраструктуры лежит в регулируемом контуре, а часть — в открытом блокчейне.